16.10.2017
15:35

Агашина.

15.10.2017
19:10

Почему меня не волновал "Василий Тёркин".

09.10.2017
18:23

Эстетический эксперимент.

09.10.2017
14:19

Ницшеанец Иосиф Бродский.

05.10.2017
15:51

Беспомощность.

02.10.2017
15:54

Великое чуть-чуть.

01.10.2017
16:06

Чья правота: Юрского или Михалкова?

Что делать? Хочу взяться за ультрасложную вещь. Для которой надо сначала прочесть хоть короткую, но ультрасложную статью по ссылке (тут). Раз. Понять её. Два. И маловероятны оба, что осуществятся. А при осуществлении станет ясна правота или неправота Юрского. Три. Которая обыденному сознанию представляется с треском разгромленной Никитой Михалковым в Бесогоне "Хочет ли Серебренников быть Мейерхольдом?”. Четыре. А есть ещё и мои эстетические пристрастия, довольно необычные. Пять.

Я ж должен осознавать, что этого никто не осилит. Что делать?

Для собственного удовольствия, что ли (высказаться как можно яснее), написать?

Ну попробую. Не обессудьте, читатели.

 

Сначала о таком моём мнении, что гений и злодейство – совместны.

У меня, видите ли, ещё одно мнение, что большое (неприкладное) искусство есть общение подсознаний автора и восприемников по поводу сокровенного. То есть художественные элементы произведения происходят непосредственно из подсознательного идеала. Получается физиология, какая-то, а не эстетика. Есть следы подсознательного идеала в произведении – оно художественно, нет их – не художественного.

И никакая нравственность или иные ценности в расчёт не берутся.

Злодей автор в жизни или добрый, не имеет никакого значения. Понимаете теперь, почему для меня гений и злодейство – совместны? Гитлер был неплохим живописцем, понимаете (см. тут)? Это жуть, но это так. И я вполне сознаю, что одно это уже много кому непереносимо.

Ну, пусть неперенёсшие это прекращают тут чтение, а остальные… Двинемся дальше.

 

Продолжу с конца дела.

Михалков молчаливо считает обратное: что гений и злодейство не совместны. Он читает выдержки из документов, из которых следует, что Мейерхольд злодей.

Сразу догадываетесь, что если у Мейерхольда есть следы подсознательного идеала, то я с Михалковым разойдусь в чём-то там, что впереди. Да?

Если вам удадутся действия, пронумерованное выше “раз” и “два”, вам придётся признать, что из Мейерхольда подсознательный идеал пёр.

 

А пёр ли он из Серебренникова?

Рискую и предлагаю судить по выводу, к которому пришёл я о его фильме “Ученик” (см. тут; новая незадача: надо переходить ещё раз куда-то читать, понимать и соглашаться). Фильм премирован. А у меня получилось, что Серебренников не художник. Нет у него ничего от подсознательного идеала. Всё – от осознаваемого.

 

А теперь перечитаем название Бесогона – “Хочет ли Серебренников быть Мейерхольдом?”

Если вы ни по каким ссылкам ещё не уходили читать, и если приняли (ну хоть на время чтения этой статьи) мои правила, вы сами ответите: “Хочет”. Если в Серебренникове есть жажда быть или хотя бы считаться художником, а не иллюстратором, публицистом, политическим деятелем. (В моём, извиняюсь, понимании “быть художником”. Т.е. выражающим подсознательный идеал.)

 

Михалков усомнился в одном суждении Сергея Юрского об аресте Серебренникова:

"Сейчас многие проводят параллели с делом Мейерхольда. Это на поверхности” (Временная метка на видео 16:08).

Раз, думает Михалков, Мейерхольд злодей (о чём до разысканий Михалкова никто не знает, и я, узнав, ни на секунду не сомневаюсь, что Михалков не врёт, а читает истинные документы или их истинные копии), то зачем Серебренникову идти в пару со злодеем Мейерхольдом? Незачем. Юрский пролетел, мол.

Но что если Юрский – нет, вы представьте на секунду, как и я – думает, что Мейерхольд – художник, а всё остальное, думает Юрский, не важно для отношения людей к художнику (не смела-де его сталинщина арестовывать и убивать)…

Что если Юрский – вопреки мне, извиняюсь – считает Серебренникова художником таки (и не смела-де путинщина его арестовывать)…

То не понравятся разве узнавшему про злодейство Мейерхольда Серебренникову (считающему, что художественность превыше всего) слова Юрского?

Понравятся.

А не не понравятся, как внушает нам Михалков, молчаливо, считающий себя с большинством, для которого (это так!) слова Пушкина-де святы: "ведь гений и злодейство не совместны”.

Но большинство не понимает художественного смысла пушкинского “Моцарта и Сальери” (о чём см. тут). Большинство не знает, что нельзя выдёргивать цитату из произведения. Большинству – совершенно обоснованно – просто нравится “Моцарт и Сальери”, потому что там чувствуется ЧТО-ТО, признак художественности-подсознательности. Вот в чём надо б быть с большинством Михалкову. Не больше.

 

Но всё это я написал, в предположении: 1) что Юрский прав (много видел вещей Серебренникова и вообще имеет вкус – имя-то какое: Юрский), - прав, что Серебренников создаёт тоже вещи, в которых (как у Пушкина и Мейерхольда есть ЧТО-ТО), 2) что я (видевший только одну вещь Серебренникова) не прав, что у Серебернникова нет вещей с этим ЧТО-ТО, 3) что я прав, предположив, что у Серебренникова есть всё же чутьё, что ЧТО-ТО – это и есть главное.

 

А власти – каждая по-своему – правы, арестовав обоих.

Мейерхольд был ницшеанец, то есть для него плох весь Этот мир и навсегда. По радикализму он походил на большевиков (для тех лишь пока плох этот мир, пока они его не переделали). Потому (вследствие самообмана) Мейерхольд вступил в партию большевиков (что очень полезно для искусства – непонимание себя: гарантия, что творчеством будет распоряжаться подсознание). Но большевиков убили (и убийцы – не без самообмана – оставили себе имя большевиков), и началось Великое Отступление (так некоторые называют переход к курсу на мещанство, полностью победивший в 1991-м). С этим Мейерхольд смириться не смог. И тоталитарная власть его убила, что совершенно для неё естественно.

Но тоталитаризм спас страну как страну, а теперь это опять делает авторитаризм. Он мягче тоталитаризма. И арестовывает Серебренникова не за художественный смысл его произведений, которого – я думаю – у него всё же нет (а есть только публицистический, желающий – пусть и неосознанно – итогового уничтожения страны). Так его и не за публицистический смысл арестовывают, а за воровство.

 

Меня можно поймать: если Серебренников неосознанно за уничтожение страны как страны (я имею в виду, что Россия ментально может быть или великой, или не быть совсем: быть, как Германия, подчиняющейся США, это не быть Россией), почему я ему отказываю в художественности?

Наверно, потому, что у меня просто сорвалось это “пусть и неосознанно”. Это у так называемой гламурной массы, у так называемого креативного класса неосознанно. А у элиты этой массы – вполне осознанно. Что и чувствуется: отсутствием этого ЧТО-ТО в произведении. В том же “Ученике” всё довольно прозрачно – долой путинщину! с её клерикализацией страны. То есть идеал очевиден – стать, как нынешняя Германия.

А как же Юрский? Ну не знаю. Актёра, по-моему, считать элитой нельзя (всего лишь краска в руках режиссёра, а с его режиссёрскими работами я не знаком).

Попробовать познакомиться, что ли?

 

Единственная для меня возможность – посмотреть его телеспектакль “Игроки- XXI” (1993, задуман он за год раньше; смотреть тут).

Он сделан по гоголевской пьесе “Игроки”. А та Гоголем сделана в пику пушкинской “Пиковой даме”. Пушкин в ней ещё уповал на какой-то третий путь развития России (см. тут). Для чего экстремиста, суперхищника Германна погубил. Не справился-де с высшими, тёмными силами. Но тогда в России до капитализма было ещё далеко. Гоголь же почуял, что близко. И посмеялся над утопизмом Пушкина:

"…вместо “подсоединения к каналу” неких высших и, добавим от себя, темных сил, как это имеет место в случае с Германном, “тема” Ихарева – это попытка рукотворного создания универсальной “отмычки”, дающей герою возможность гарантированно добиваться искомой цели” (http://mir-gogolja.livejournal.com/26070.html).

Игроки обычно отправляют лакея покупать себе колоды, так Ихарев подкупает лакея, и тот приносит крапленые колоды Ихарева. – Посредством запросто! – Гоголь, традиционалист, судя по “Мёртвым душам” (см. тут), в тихой ярости от такой пошлости суперхищнического первичного капитализма.

Ярость я вижу в предельной рационалистичности не только побуждений героев, но и в самой сухости текста. Раз – и выдаётся технология обыгрывания. Раз – и разыгрывают на игру, а потом и обыгрывают юношу Глова. А в конце – раз – и открывается, как был обманут сам Ихарев. Никаких высших тёмных сил. Одна ненавистная Гоголю рациональность расправляющего крылья капитализма.

А перед Юрским в 1992 году страна, в корчах старающаяся совладать с наглым капитализмом, воплощённая в противостоянии Белого Дома и Ельцина, - противостояние, закончившееся в 93-м расстрелом Ельциным Белого Дома. Но то – потом. А пока – противостояние. И Юрский негодует, что капитализму связывают крылья. И – его озаряет неожиданное (что есть признак происхождения из подсознания): надо взять эту гоголевскую ненависть к жуликам-предпринимателям и… воспеть рационализм. Как? Изукрашиванием рациональной деятельности. Всего-всего в пьесе Гоголя.

У Гоголя начинается сухо:

"Явление I

Ихарев входит в сопровождении трактирного слуги Алексея и своего собственного, Гаврюшки”.

Что делает Юрский?

Вместо слуги служанка, Аделаида Ивановна (как Ихарев назвал крапленую колоду карт). Она, готовя комнату отеля к сдаче новому жильцу, носит фартук, он же мешок для складывания туда всего, что плохо лежит. Туда отправляются носки предыдущего жильца. Да не просто. Сперва служанка замечает под кроватью один носок и бросает его в мусорное ведро. Потом обнаруживает в стенном шкафу другой, вынимает из мусорки первый, сравнивает, видит, что они пара, и кладёт в свой передник. – Предприниматель!

Да здравствует предприниматель!

Зал одобрительно смеётся.

(А перед всем – ликующая музыка, неаполитанская “Вернись в Сорренто”. Мало, что там "Неужели, навсегда я Потерял тебя, мой друг?” Лирическое я, конечно же вернёт любимую. Брызжущая радость жизни. Радость – свободе предпринимательства.

Эту музыку, несущуюся из стоящего у причала прогулочного трамвайчика, слушает служанка. Когда музыка умолкает, слышен шум морских волн. Ветер через распахнутые окна колышет занавесы.

Показывает НТВ, ставшая в 1993-м компанией Гусинского…)

Входит Гаврюшка и ведёт себя со служанкой так, как будет себя вести и Ихарев – подкупает. Двумя пачками сигарет “Мальборо” (они вскоре отправляются в тот же мешок-передник). – Слуга тоже деловой человек. Пригодится зачем-нибудь служанка и ему. – Жизнь – налажена и прекрасна. Завывает сирена на отходящем круизном катере, и тут же там включается на полную громкость “Арлекино” в исполнении Пугачёвой. Тоже песня счастья, несмотря на драматические слова.

И только потом входит Ихарев (блистательный Леонид Филатов; зал разражается аплодисментами). Там вообще полно звёзд: Калягин, Невинный, сам Юрский, Хазанов… Появление каждого встречается аплодисментами. – Всё брызжет счастьем.

Вот только этот левый Верховный Совет за пределами театра, что против прихватизации.

Когда её стали так называть? Не Юрский, во всяком случае.

Или вот Гоголь:

"Явление VIII

Швохнев, Кругель и Степан Иванович Утешительный входят с поклонами”.

А что Юрский?

За дверьми слышен спор. Дверь раскрывается, и задом наперёд вдвигается спорящий Утешительный (Калягин; зал разражается аплодисментами). И что только потом ни происходит. Будто задача у режиссёра как можно растянуть действие абы чем.

Глов-старший (Юрский) сделан выживающим из ума и произносящим патриотическую речь (у Гоголя в пьесе её нет, но эти патриоты, Макашовы, есть в действительности). И Юрский-Глов издевается, говорит словами генерал-губернатора (к голосу которого Гоголь явно присовокупил свой голос, автора), - говорит словами из конца сохранившегося второго тома “Мёртвых душ” филиппику против, скажем так, предприимчивых:

"- Я знаю, что никакими стараниями, никакими страхами, никакими наказаниями нельзя искоренить неправду. Она слишком глубоко вкоренилась… Бесчестное дело делает потребностью и необходимостью даже для таких людей, которые не рождены быть бесчестными… Я знаю, нет для человека возможности идти против общего течения… Но вот сейчас, в эту священную… в эту решительную минуту… в этот час, когда каждый гражданин должен отдавать всё, должен жертвовать всем, я хочу бросить клич всем, у кого есть ещё в груди русское сердце…”

Посмеялся заодно режиссёр над отставшими от времени приверженцами Справедливости (Юрский же считает, не без правоты, что опозорилась идея Справедливости).

Неистовствующий на проходимцев Гоголь как кончил пьесу? – Поражением Ихарева (остался он без 80-ти тысяч, которые выиграл с помощью своей Аделаиды Ивановны в предыдущем городе его пребывания):

"Глов [младший] (выглядывая в дверь). Утешься! Ведь тебе еще с полугоря! У тебя есть Аделаида Ивановна! (Исчезает.)

Ихарев (в ярости). Черт побери Аделаиду Ивановну! (Схватывает Аделаиду Ивановну и швыряет ею в дверь. Дамы и двойки летят на пол.)”

И как, понимай (так хочет Гоголь), Ихареву жить дальше?

Ихарев произносит монолог в пустоту и кончает словами:

"Только и лезет тому счастье, кто глуп, как бревно, ничего не смыслит, ни о чем не думает, ничего не делает, а играет только по грошу в бостон подержанными картами!”

Исправьтесь, люди, - “говорит” Гоголь.

А Юрский?

Он вернул отнятую Гоголем у утописта-Пушкина мистику: Аделаида Ивановна в виде роскошной женщины вошла, слушает последний монолог и говорит слова, которых у Гоголя нет:

"- Все не свете обделывают свои дела”.

И врубается музыка счастья, неаполитанская песня, что в начале. И Ихарев поучительно качает указательным пальцем Аделаиде Ивановне.

В смысле – предприниматель всегда имеет будущее.

В 1993-м правые победили, но потом пришёл Путин, и свободный капитализм испортился. От олигархов потребовали платить налоги. Наглее всех не платившего, Ходорковского, посадили. Юрский потребовал справедливости к нему.

А Россия стала выкарабкиваться из подчинённости США. И Юрский, конечно, всё додумывает до конца, и был бы не против безбедной (для него) жизни коллаборационистом в России-колонии. Как Плисецкая откровенничала, что, войди немцы в Москву в 41-м, конечно бы балерины танцевали в Большом для них.

Но. Он художник. Он такую неожиданность утворил с Гоголем.

Может, и Серебренников что-то подобное утворил в своём Гоголь-центре… Я ж не видел…

Тогда тем паче Юрский для себя прав, а Михалков – нет, если думает что его, михалковская, правда – общечеловеческая: вор должен сидеть в тюрьме.

Общечеловеческой правды нет. Кроме идеи, что художественность – это след подсознательного идеала. А тот может быть, каким угодно.

24 сентября 2017 г.

29.09.2017
10:26

Несогласие с Иваном Образцовым.

27.09.2017
18:26

Наймушина.

24.09.2017
10:09

Рёв и писк.

22.09.2017
12:32

Мистическая жуть.

21.09.2017
10:08

Донос или Об "Ученике" Серебренникова.

18.09.2017
12:47

Почему нравятся произведения искусства.

09.09.2017
17:34

Обожаю мистику.

08.09.2017
16:50

Шандриков, да, омский, но не Высоцкий.

04.09.2017
07:35

Феникс, всегда восстающий из пепла.

02.09.2017
12:43

Ура Беляеву-Гинтовту.

31.08.2017
14:26

Почему неувядаем вальс Хачатуряна.

27.08.2017
12:32

Зачем я живу?

27.08.2017
12:30

Зачем я живу?